Аннотация: Статья посвящена характеристике организации и персонального состава следственного подразделения Екатеринбургского окружного суда за весь период его существования (1874–1917) - в контексте развития следственного корпуса Российской империи пореформенного периода. Исследованы вопросы об эволюции организационного построения следственного корпуса указанного периода, о дифференциации следственных должностей, о возникновении и развитии системы следственных участков, об учреждении следственных участков на территории Среднего Урала, о численности и персональных характеристиках следователей Екатерибургского окружного суда за 1894-1916 гг. В статье использованы общенаучные и частнонаучные методы, присущие как исторической. так и историко-правовой наукам, в частности историзма, сравнительно-исторический, историко-генетический, метод построения коллективного портрета. На основании опубликованых данных Министерства юстиции, по большей части впервые вводимых в научный оборот, прослежена эволюция построения и штатной численности органов следствия России на протяжении последней трети XIX – начала ХХ вв. Детально освещены вопросы о формировании в Российской империи системы следственных участков, о дифференциации следственных должностей. Приведены систематические данные об учреждении в 1860-е гг. следственных участков на территории Среднего Урала, установлена численность судебных следователей Екатеринбургского окружного суда. Рассмотрен вопрос о криминогенной обстановке на территории Екатеринбургского судебного округа в начале ХХ в., выявлена динамика количества уголовных дел, ежегодно расследовавшихся следователями Екатеринбургского окружного суда в этот период. Особое внимание в статье уделено анализу персонального состава екатеринбургских судебных следователей 1890-х–1910-х гг. Приведены обобщающие сведения о социальном и этническом происхождении, родственных связях, возрасте, образовательной подготовке, профессиональном опыте и чиновном статусе следователей Екатеринбургского окружного суда за 1894–1916 гг. Сделан вывод о том, что каких-либо структурно обособленных подразделений, объединяющих следователей (следственных отделов, следственных частей), в отличие от советского времени, в органах правосудия пореформенной России не предусматривалось. Отсутствовала и должность руководителя группы следователей, входивших в штат суда. Сходным образом никакого подразделения по управлению органами следствия (следственного отделения, отдела или департамента) на протяжении 1864–1917 гг. не было создано и в центральном аппарате Министерства юстиции. Показано, что в 1916 г. екатеринбургские судебные следователи были по сравнению с их предшественниками 1894 г. в среднем более образованными, менее привилегированными по происхождению, более молодыми, но при том значительно менее профессионально опытными.

Abstract: This article is dedicated to the characterization of the organization and personnel of the investigative branch of the Yekaterinburg Local Court throughout the period of its existence (1874-1917) in the context of development of investigative body of the Russian Empire of the reformation period. The article addresses the issues of evolution of the organizational structure of the investigative body of this period, differentiation of investigative posts, emergence and development of the system of investigative sectors, establishment of investigative sectors on the territory of Central Ural, as well as number and personal characteristics of the of the investigators of the Yekaterinburg Local Court during 1894-1916. The work presents the generalizing information on the social and ethnic origin, family ties, age, education, professional experience and social status of the investigators of the Yekaterinburg Local Court during 1894-1916. The author concluded that unlike during the Soviet era, there were no structured special divisions that united the investigators (investigative departments) in the branches of reformed Russia. There was also no position of a head of the investigators that was part of the court’s personnel. Similarly, there was no division of administration of the investigative branches (investigative division or department) throughout the period of 1864-1917 even in the central apparatus of the Ministry of Justice.

Аннотация: Статья посвящена систематическому воссозданию обстоятельств биографии одного из видных деятелей судебного ведомства Российской империи и одного из зачинателей советской криминалистики В. И. Громова. Жизненный путь Владимира Громова прослежен в контексте эпохи: на фоне развития следственного корпуса имперской России, послереволюционных судеб царских следователей, политики советской власти в отношении "бывших людей", зарождения и первоначального развития государственного аппарата Советской России. Поставлены вопросы о ряде загадочных моментов в биографии В. И. Громова. Методологической основой статьи явились методы и принципы, присущие как юридической, так и исторической науке.
В ходе исследования использовались общенаучные и частнонаучные методы, в том числе: системно-структурный, сравнительно-исторический, текстологический, историко-генетический, герменевтический. Источниковую основу статьи образовали преимущественно не вводившиеся в научный оборот документальные материалы о трудовой деятельности В. И. Громова, выявленные в фондах Государственного архива Российской Федерации, Центрального архива Нижегородской области, а также Архива МГУ им. М. В. Ломоносова. В статье приведены многие новые сведения о жизни и деятельности В. И. Громова: установлены точная дата его рождения, обстоятельства службы в судебном ведомстве Российской империи, начальной карьеры в государственном аппарате Советской России, преподавательской деятельности в МГУ. Сделан вывод о том, что миновавший жернова послереволюционных репрессий, доживший до 84 лет В. И. Громов вполне успешно реализовал себя как в практической, так и в научно-педагогической работе, сумел добросовестно послужить России и в царское, и в советское время.

Abstract: This article is dedicated to the systematic re-creation of the events of biography of a prominent figure of the judicial branch of the Russian Empire and the originator of the Soviet criminalistics V. I. Gromov. His life path is examined in the context of the era: based on the establishment of the investigative body of the imperial Russia, post-revolution paths of imperial investigators, policy of the Soviet authority with regards to “former people”, conception and initial development of the government apparatus of the Soviet Russia. The author poses questions on the mysterious moments in the biography of V. I. Gromov. During the course of this research lot of new details about his life and work such as the precise date of birth, the circumstances of his service in the judicial branch of the Russian Empire, his pedagogical activity at the Moscow State University are being revealed. The author makes the conclusion, that V. I. Gromov realized his professional potential in both, practical and scientific-pedagogical areas; he was able to responsibly and faithfully serve Russia during the imperial, and later, the Soviet time.

Аннотация: Статья посвящена изучению развития в первой четверти XVIII в. военно-уголовного и военно-процессуального законодательства России. Развитие данных отраслей законодательства было обусловлено тем обстоятельством, что новоучрежденные в ходе военной и военно-судебной реформ Петра I «регулярная» армия, военный флот и военные суды образовали принципиально новые объекты правового регулирования, что потребовало издания значительного массива законодательных и иных нормативных актов. Ситуация осложнялась тем обстоятельством, что в деле подготовки нормативной основы организации и функционирования реформированных вооруженных сил и военно-судебных органов законодатель почти не имел возможности опереться на национальный правовой опыт, поскольку отечественные правовые образцы либо отсутствовали как таковые, либо не соответствовали проводившейся линии преобразований. При подготовке статьи использованы исторический, сравнительно-правовой и историко-генетический методы исследования, а также общенаучные методы анализа и синтеза. В статье впервые целостно характеризуется состояние отечественного военно-уголовного и военно-процессуального законодательства в период реформ Петра I – в контексте развития военного законодательства. Впервые исчерпывающе установлена номенклатура актов военного законодательства отмеченного периода, выделено два этапа в его развитии: конец 1690-х – 1700-е гг. и 1710-е – первая половина 1720-х гг. Показано, что к началу 1720-х гг. в правовой системе России произошло отраслевое обособление военного права. Определено место в системе законодательства Уложения Б. П. Шереметева 1702 г. и Краткого артикула А. Д. Меншикова 1706 г. Приведены новые наблюдения над содержанием Артикула воинского 1714 г. и «Краткого изображения процессов или судебных тяжеб» 1712 г. – первых российских военно-уголовного и военно-процессуального кодексов.

Аннотация: Статья посвящена рассмотрению вопроса о сочетании архаичных и новаторских особенностей в законотворческом процессе России в период реформ Петра I. Обосновано, что в наибольшей мере следование традиции проявилось в сохранении у законодателя представления о том, что ключевым сегментом системы законодательства России должен являться единый кодифицированный акт. Новациями в отечественном законотворческом процессе первой четверти XVIII в. явились: 1) изменение порядка официального опубликования нормативных актов, которые начали систематически тиражироваться типографским путем; 2) возникновение такой формы систематизации законодательства как инкорпорация; 3) невиданная по масштабу рецепция западноевропейских правовых институтов (особенно широко – шведских); 4) широкое привлечение к подготовке законопроектов состоявших на российской службе иностранных специалистов. В статье впервые приведены данные как о количестве нормативных актов, обнародованных типографским путем в 1714–1725 гг., так и об инкорпорационных сборниках, изданных в 1718–1725 гг. Выделены и охарактеризованы три сценария заимствования иностранного правового опыта в законотворческом процессе России первой четверти XVIII в.: 1) сопровождавшееся минимальной адаптацией прямое перенесение на отечественную почву иностранных правовых институтов; 2) углубленная адаптация зарубежных образцов к российским условиям, попытки осуществить синтез зарубежных и отечественных правовых институтов; 3) поверхностное, фрагментарное заимствование иностранных правовых институтов (крайним выражением подобного сценария явился феномен использования иноязычной терминологии для обозначения создававшихся российских институтов, вообще не имевших зарубежных аналогов). Особое внимание в статье уделено характеристике второго из отмеченных сценариев – на примере процесса рецепции принципа структурного и функционального отделения судебных органов от административных.

Аннотация: Статья посвящена малоизвестной странице истории кодификации отечественного военного законодательства – систематическому изложению обстоятельств подготовки «Краткого изображения процесов или судебных тяжеб» и Артикула воинского, крупнейших актов военно-процессуального и военно-уголовного законодательства России XVIII – начала XIX вв. На основании привлечения не вводившихся прежде в научный оборот первопечатных публикаций и архивных источников показано, что первая редакция «Краткого изображения процесов…» была издана в 1712 г., а первая редакция Артикула воинского – в 1714 г. Обосновано, что составителем проектов обоих законодательных актов явился дипломированный юрист обер-аудитор Э. Кромпейн. В статье впервые проанализированы различия между проектом «Краткого изображения процесов…» и его редакциями 1712 г. и 1715 г., а также различия между редакциями Артикула воинского 1714 г., 1715 г. и 1719 г., освещена история обнародования указанных актов в первой четверти XVIII в., охарактеризована роль Петра I в их подготовке. Целостно охарактеризован круг нормативных источников, использованных при разработке «Краткого изображения процесов…» и Артикула воинского, окончательно установлено, что при составлении «Полного собрания законов Российской империи с 1649 года» была ошибочно использована неофициальная публикация названных актов, осуществленная в 1748 г.